Рисовать он начал с тех пор, как себя помнит. По окончании Репинского института, в 1969 году, он решил приехать трудиться и жить во Владимир. В рамки знаменитой местной художественной школы, впрочем, он не вписался - всегда шел наперекор течениям, указаниям, рекомендациям. Его работы настолько выбивались из ряда реалистических и импрессионис¬тических картин владимирских художников, что дынниковская живопись вызывала или восторг или полное неприятие.

На картинах Дынникова присутствует лишь «необходимое» - несколько ярких контрастных пятен, «оживающих» пейзажам, натюрмортом или портретом благодаря вкраплениям-оттенкам внутри красного, синего, розового, зеленого. Кажущаяся небрежность мазков - на деле зашифрованная история бытия предметов и персонажей. У Дынникова одушевлено все: сараи, деревья, розы, вазы, бутылки, вороны, кошки и собаки. К людям у художника отношение пристрастное - его портреты говорящие. Он писал не мужчин и женщин, красивых или умных, носатых или лысых - он писал характеры.

Ни в годы, когда всех художников стригли под гребенку соцреализма, пи в период полной свободы искусства Дынников не шел на поводу у моды и не работал на широкий спрос. Не было ни заказов, ни скупки его работ новыми коллекционерами. Впрочем, картины Дынникова находятся в музеях и в частных коллекциях за рубежом. Свои картины мастер щед¬ро дарил, если видел, что они кому-то искренне нравились.

Собственное кредо он определял очень просто и емко: «Играть свою игру в жизни – значит бескомпромиссно выражать себя, писать правду и не приспосабливаться ни к чему и не к кому. Чудо сотворения пластического мира – главное. Именно с художником-творцом связано чудо создания, а не с копированием уже сотворенного до него».

Из статьи Риммы Сергеевой.