18 июня в Строгановском дворце открывается выставка «Композиции с пивом». На экспозиции представлено более 60 произведений живописи, графики и декоративно-прикладного искусства XVII-XX веков из коллекции Русского музея, а также исторические пивные бутылки и керамические пробки из собрания ОАО «Пивоваренная компания «Балтика».
Столетиями пиво служило русским художникам музой, моделью, было источником сюжетов, прообразом цвета и формы, задавало произведениям специфический пивной эмоциональный тон. Разные моменты изготовления и употребления пива вызывали потребность запечатлеть, воспеть, обобщить, поразмыслить. Даже пивная утварь издавна изготовлялась на Руси как произведение искусства: она должна была радовать глаз, удобно располагаться в руке, красиво выглядеть на столе. Примерами этому служат представленные на экспозиции ковши и братины.
Профессиональные художники впервые обратились к пивной теме в жанровых сценах из крестьянской жизни. Деревенские праздники с возлияниями в произведениях XVIII века выглядят как вакханалии на отечественный лад, где ряженые в сарафаны вакханки и сатиры резвятся на фоне слишком величественных для русского пейзажа гор (Вишняков А.И. «Крестьянская пирушка», 1760 – 1770-е гг., Тонков И.М. «Сельский праздник, 1790).
Подгулявших мещан и крестьян с литографий В.Е. Маковского «Жизнь создана для наслажений...» (1875), Н.П. Петрова «Не то чтоб очень пьян. А весел бесконечно» (1861), П.П. Семечкина «Землякъ!.. помоги встать...» (1860) можно заподозрить в распитии именно пива по их незлобивому, общительному расположению.
Постепенно к простолюдинам подтягивается интеллигенция (Л.В. Попов, «Своя компания», 1904). Солнечный свет пронизывает стекло бутылок, заставляет их содержимое радостно искриться, как будто напоминая, что пиво – это напиток открытых и полных жизненных сил людей, таких, как изображенные на этой картине.
Сполна отдали должное пиву авангардисты. Веселая искра мятежа теплится в «Пивном натюрморте» Михаила Ларионова (1904). Прославленный гурман, Ларионов мастерски «сервирует» даже скромное пивное застолье. Не могли миновать пивную тему в своем творчестве жизнелюбцы и эпикурейцы из «Бубнового валета», в числе основателей которого был и Ларионов. Пиво было частым «персонажем» натюрмортов Алексея Куприна («Натюрморт с черной бутылкой», 1917, «Натюрморт с воблой», 1918).
Пейзажи безвременья, в которых прежняя среда человеческого обитания постепенно пустеет, нередки в творчестве петроградских художников начала 1920-х годов. Один из них - Семен Павлов. «Василеостровский пейзаж» (1923) объединил в себе пивную и бани, но гостеприимный свет окошек не согревает серость вечереющего неба, и картина пронизана чувством одиночества. В ту пору пиво в стране не выпускалось.
Но вскоре его производство было возобновлено. Мало того, пиво поощрялось и рекламировалось. В нем видели альтернативу наркомании и процветавшему неконтролируемому самогоноварению. За пропаганду пива берутся ведущие деятели культуры, например, поэт Владимир Маяковский («Трехгорное пиво. Моссельпром») и художник-конструктивист Александр Родченко («Трехгорное пиво выгонит вон ханжу и самогон»). Пиво утверждалось как полезный продукт, средство воспитания масс, а реклама – как наглядное воспитательное пособие.
Пропаганда не увенчалась успехом: пиво не смогло заменить собой в одночасье более крепкие напитки. Вскоре развернулась мощная антиалкогольная кампания, и оно оказалось в искусстве под негласным запретом. Пиво вытеснялось на периферию и допускалось, только если пили его не «наши», «новые», а старые, несознательные или вовсе чуждые люди. Чтобы выжить, пивная тема принимала юмористический, сатирический оборот. Молодежь, заблудшая между рабочим классом и крестьянством, засиживается в пивных на рисунках Владимира Лебедева, Веры Исаевой, Михаила Черемных.
В послевоенном советском искусстве пивная тема не иссякает. Но если прежде пиво для художников было одним из поводов изъявления радости жизни, то теперь оно связывается с темой горького русского пьянства. С самого пива акцент переносится на пьющих, на советскую действительность, которая располагает к бегству от себя. Вот так и спрятался от всего герой акварели Бориса Ермолаева «Кружка пива» (1948).
Зачастую пить пиво было неудобно, например, возле уличного ларька. Правда, пьющий получал усиленное алкоголем чувство взаимного слияния с городской средой, с обществом, со всем миром. Сопутствует оно и персонажам «Композиции с пивными кружками» неизвестного автора 1970-х годов. Тяготы бытия стирают сословные и индивидуальные различия. Народ един, как на демонстрации, и на картине Ивана Николаева «Пивной бар» (1970), но если приглядеться, то здесь все – разные, в разном настроении, и каждый одинок.
Во второй половине 1980-х пиво стремительно становилось дефицитом, за ним нужно было стоять в очереди. Время и значение стояния в очереди обрело не меньшую важность и длительность, чем само распитие. Очередь важна как жест, перформанс или как медитация (Д. Шагин «У ларька», 1988).
И сейчас, в двухтысячных, когда пиво стало доступным, а в барах и магазинах царят изобилие и разнообразие его сортов, оно продолжает вдохновлять художников на новые произведения.
Партнером выставки «Композиция с пивом» стала пивоваренная компания «Балтика», входящая в состав международного общества «Друзья Русского музея».
Специально для экспозиции «Балтика» предоставила собственное собрание предметов декоративно-прикладного искусства конца XIX-начала XX века. В него входит уникальная коллекция старинных пивных бутылок, поражающих тонкостью и изяществом работы стеклодувов, утварь древних пивоваров, а также одна из самых больших в России коллекций керамических пивных хуттер-пробок, которые производились в Германии более 100 лет назад и обладают высокой художественной ценностью.
