Калмычка, выросшая в традициях буддийской культуры, Герел в своих картинах соединяет художественные традиции буддийской иконографии и европейской живописи, создавая образы, в равной степени близкие и понятные как тем, кто вырос в культуре Востока, так и тем, кто едва знаком с каноническим языком буддийской иконописи.

Творчество Герел является таким же удивительным синтезом, как и культура ее родной Калмыкии: единственной буддийской республики на территории Европы. Традиции, идущие из глубин Азии, и европейский образ жизни - это сочетание дает самые неожиданные плоды.

Биография Герел необычна: происходя из рода калмыцких лам, девушка училась музыке, затем окончила университет и стала педагогом. И это было вполне обычно. Всё изменилось в начале 90-х годов, когда наша страна сбросила узы идеологии и стало возможно заниматься буддийскими практиками. И тогда Герел стала не только изучать и практиковать буддизм, но - в состоянии медитации создавать свои картины. Картины, глядя на которые не заподозришь, что художница не обучалась живописи специально.

Воплощать на полотне священные образы буддизма - это огромная ответственность. За каждым символом, за каждой иконографической деталью стоит многовековая традиция не просто искусства, но - медитативных практик. В традиционных руководствах по иконографии не только до тонкостей расписаны пропорции, но жестко сформулированы требования к художнику, касающиеся его духовного уровня, процесса работы и даже дней месяца, когда можно писать лики божеств, или стороны света, в которую художник должен быть обращен во время работы. И если такова ответственность традиционного буддийского иконописца, то какой же смелостью нужно обладать, чтобы создавать изображения, на шаг (а иногда и не на один!) отступающие от канона?

Герел обладает этой смелостью. Человек глубокой духовности, она не только годами изучала учение Будды и практиковала медитации, не только получала благословение лам, но и смогла побывать в резиденции Далай-ламы в Дхармасале в Индии. Это событие сыграло огромную роль в ее судьбе.

Принесение буддийских образов на Запад должно сопровождаться переводом их на язык западной культуры - подобно тому, как сам Будда в своих наставлениях говорил не на классическом санскрите, а на живых языках, понятных простым индийцам. Так и синтез элементов иконографии и европейского искусства становится таким переводом - но уже не в сфере языка, а в области культуры.

Особенно хочется отметить картину «Слезы Авалокитешвары», отражающую легенду о том, что когда Милосердный бодхисаттва заплакал от сострадания к людям, две его слезы превратились в Белую и Зеленую Тару - воплощение Мудрости и Милосердия. Этот сюжет не имеет канонического буддийского воплощения, и Герел решается его создать. Огромный лик Милосердного выходит за пределы картины, и мы видим две слезы, обретающие облик Тар.

Художница умело пользуется языком абстрактного искусства, но в отличие от большинства представителей этого направления, абстракция для нее - не самоцель, а лишь способ передачи глубоких философских мыслей.

Особого упоминания заслуживают картины, на которых изображены женщины-калмычки в ярких, запоминающихся народных костюмах. Эти картины также полны причудливого переплетения образов, воссоздавая реальность духовной жизни народа, реальность большую, чем видимая обычным взглядом. В этом - важнейшая особенность творчества как Герел, так и ряда других современных художников: они как бы раздвигают границы зримого мира, оставаясь реалистами в подлинном смысле этого слова. Ведь и в радуге семь цветов видно только обычным глазом, на самом деле их девять...

Наступление эпохи Женщины - эта тема также присуща многим художникам, выставляющимся в Музее имени Н.К. Рериха. Не остается в стороне и Герел. Ее излюбленный образ - будущая мать, несущая дитя во чреве. На одних картинах будущая мать изображается в традиции индийского искусства, на других - в ярких, неповторимых красках, присущих индивидуальному стилю Герел. Нужно большое художественное мастерство, чтобы показать красоту женщины, ждущей ребенка, и снова - большая смелость. Согласитесь, в мировом искусстве не много произведений, изображающих беременную женщину, и еще меньше - показывающих ее прекрасной в своем ожидании.

Выставка Герел Шар-Манджи - это подлинный праздник и для любителей культуры Востока, и для тонких ценителей современного искусства, и для всех, кто ищет ответы на вечные вопросы о пути мироздания и смысле жизни.

Картины, создаваемые литовской художницей Ангеле Ионелене, уникальны: перед нами мандалы.

Индийское слово «мандала» буквально переводится как «круг», но наиболее известно в значении «диаграмма, символически изображающая мироздание». Традиция создания мандал уходит в глубину тысячелетий - и жива в народом индийском искусстве по сей день. Современные индийские мандалы можно увидеть изображенными на пороге дома, материалом для них может служить не только краска, но и цветной песок или даже лепестки цветов. Такие произведения искусства недолговечны, но индийским художницам и не нужно сохранять их: порог ведь один, а создавать мандалы хочется еще и еще!

Европейское искусство не может принять идею недолговечной картины - и всё же мандалы Ангеле очень близки по духу к произведениям безвестных индусок. Близки - именно стремлением снова и снова воплощать красоту и гармонию мира в виде геометрических символов, строгих и свободных одновременно.

Индийская мандала выполняет самую важную функцию: она является магической защитой дома. И едва ли, как писали еще недавно, «по наивному представлению простых людей»: нет, когда в символической орнамент вложено столько любви, труда, мастерства - то он становится подлинной защитой. Это самое обыкновенное чудо на свете. И то же чудо творит Ангеле (недаром у нее такое имя!) - ее мандалы гармонизируют и пространство вокруг себя, и, что еще более важно, они помогают стать гармоничнее мыслям и чувствам тех, кто смотрит на них. Перед нами подлинно духовное, энергетическое искусство; мандалы Ангеле становятся не просто великолепными картинами, но возвращают нас к изначальному, действенно-магическому назначению искусства. Возвращают - на новом витке эволюции человечества, когда за плечами и художницы, и зрителей стоит весь тысячелетний опыт культур Востока и Запада.

Возможно, одна из причин умения выражать гармонию через структуры мандалы - в том, что Ангеле не профессиональный художник, а музыкант. Виолончелистка, она работала в оркестре Вильнюсского театра оперы и балета и в оркестре Литовского национального радио и телевидения. Синтез музыки и живописи, который воплотился в ее мандалах, снова заставляет вспомнить об обычаях древних традиционных обществ, где изобразительное искусство было нераздельно с пением, музыкой, танцем. Архаическое единство искусств преображается в новый синтез, где разум не отступает перед целостным мироощущением древнего человека, а совершенствуется благодаря гармоничной вязи образов.

В том и состоит искусство Ангеле, что ее мандалы понятны людям любой степени подготовленности. Знание символики индийских и буддийских мандал помогает лучше понять эти картины - но чуткий сердцем человек сумеет не хуже ощутить их воздействие. То же можно сказать и о языке культур, к которым обращается художница. По второй профессии Ангеле - журналист, и благодаря этому она смогла объездить многие страны - Индию, Израиль, Мексику, Италию... Символы этих культур нашли отражение в ее творчестве, будь то египетские сфинксы, скульптуры великих цивилизаций Центральной Америки или христианские образы. Они органично вплетены в ткань мироздания, воссоздаваемого художницей.

Всё творчество Ангеле Ионелене является знаком нового вида синтеза - не изначальной нерасчлененности искусства и магии, но новым соединением Востока и Запада, интеллекта и чувств, художественного образа и энергетического преобразования человека. И для нас настоящий подарок - возможность постоять в гулких залах, посреди певучей синевы мандал.