Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме совместно с галереей "Д-137" представляют с 17 по 31 июля проект Людмилы Беловой "Save as/ Сохранить как" (видеоинсталляция, объекты). Проект проходит при поддержке Института "Открытое общество", Российского страхового народного общества "РОСНО", ЗАО "Спортивный на Литейном", Hedman Osborne Clarke Alliance, "Эхо Петербурга". Кураторы: Мария Коростелева, Екатерина Соколова. Выставка открыта в галерее "Д-137". Открытие выставки пройдет 16 июля в 18.00.
Создание архивов оцифрованных изображений кажется наилучшим способом сохранения национального достояния и национальной памяти. Перевод экспонатов в электронный формат - одна из последних глобальных идей, захвативших музейный мир. Подлинник - вещь хрупкая и ненадежная, и только в электронной базе данных ему гарантировано виртуальное бессмертие. Однако, в этом случае возникает проблема выбора: что сохранять, а что нет. От музея, как правило, ждут, что он развернет перед посетителем более или менее стройную картину мира, и уже несколько столетий подряд музейщики занимаются тем, что сортируют информацию, отделяя важное от менее важного и совсем случайного. Но любые классификации такого рода неизбежно грешат прямолинейностью. Сквозь стандартные ячейки всех этих сетей для ловли прошлого проскальзывают все мелочи и бытовые подробности, все звуки, запахи и краски, из которых как раз и складывается время, и, которые стираются сразу же, как только это время уходит.
Собирая и сохраняя именно такую, неважную и второстепенную информацию, записывая на видео случайные воспоминания, фиксируя на пленку уличные шумы и обрывки разговоров, можно создать архив, в котором найдется место для всего частного и индивидуального, как это происходит в проекте "Save As", где память, по природе своей, субъективная и личностная, противостоит объективной и безличной истории. Время сохраняется здесь не в порядке хронологии, а как информация на жестком диске компьютера, где можно одновременно открыть разные файлы и папки.
Камера, нацеленная на дверь галереи, снимает входящих в зал зрителей. Изображение в режиме "сепия" проецируется на белую поверхность, где каждый может обвести силуэт кого-нибудь из присутствующих. В XVIII веке для этой цели использовали свечу и прозрачный экран. В новой версии их заменили камера и проектор, а цель осталась прежней - сохранить изображение "на память". Камера фиксирует реальное время, но преображенное фильтром и искусственно состаренное изображение на наших глазах становится прошлым.
Инсталляция в следующем зале исследует уже настоящее прошедшее время. Телевизоры и диванные подушки, разложенные на полу возле экранов, обещают домашний просмотр. Вместо узоров на подушках напечатаны черно-белые фотографии, переснятые с отбракованных снимков на паспорт. Увеличенные и втиснутые в овал лица становятся настолько обобщенными, что кажутся знакомыми. Персонажи на фотографиях защищены своей анонимностью, в отличие от вполне реальных людей, рассказывающих о себе с экранов телевизоров. Жизнь большинства из них так или иначе связана с домами N34 по Фонтанке и N51 по Литейному проспекту, расположенными по соседству с музеем Анны Ахматовой. Метод сбора информации, известный как Oral History или "устная история", как правило, используют для того, чтобы реконструировать какое-нибудь недавнее событие или зафиксировать вчерашнее прошлое того или иного локального сообщества. Но в житейских историях, которые рассказывают перед камерой "соседи Ахматовой", Большая История уходит на второй план. Почти все избегают говорить про войну или про блокаду, с удовольствием вспоминают о том, как и под какую музыку танцевали, и как ходили в кино, но с трудом называют даты и путают последовательность событий. В этих рассказах действует не история, а память, упорно цепляющаяся за детали, которые и оказываются самым главным.
Так же как видео-интервью сберегают частные воспоминания, аудио-инсталляция сохраняет "звуковую" память. Случайные шумы, записанные на улицах, подслушанные обрывки разговоров, звонки мобильных телефонов, рассказы прохожих и торговцев с барахолки, переплетенные со старыми мелодиями - маркерами времени - связаны в единый аудио-ряд музыкой Алексея Рахова. Весь саунд-трек сводит вместе разновременные и разноплановые звуки. Он существует как самостоятельный звуковой объект (см. диск в конце каталога) и в измененной редакции как аудио-ряд к видеоинсталляции, где движущаяся в танце пара перемещается из одного времени в другое, и где вальс, танго и фокстрот смешиваются с современными ритмами. Экран, пришпиленный прищепками, как вывешенная на просушку простыня, скрывая фигуры танцующих, оставляет на поверхности только две тени, скользящие в замедленном бесконечном движении.
Самые материальные объекты в этом медиа пространстве - старые фаянсовые тарелки. Выведенные на потрескавшейся глазури каллиграфически-изящные надписи - "скоро лето", "скоро весна", "скоро на дачу", "скоро обед" - отражают постоянство наших ожиданий. Здесь слово "скоро" неизменно апеллирует к будущему, а время меряется не часами, а надеждами, и потому, в сущности, не важно, что все обещанное уже было и обязательно будет еще, как обязательно будут весна, лето и осень.
