В мифологическом мышлении сущность и происхождение явления тождественны друг другу. В своем путешествии в глубь мифа наивный художник приходит к архетипу начала. Он ощущает свою близость с первым человеком, заново открывающим для себя мир. Вещи, животные и люди предстают на его полотнах в новом, неузнаваемом виде. Подобно Адаму, дающему имена всему сущему, наивный художник наделяет обыденное новым смыслом. Ему близка и понятна тема райского блаженства. Идиллия понимается художником как изначальное состояние, данное человеку от рождения. Наивное искусство словно возвращает нас к детству человечества, к блаженному незнанию.
   Но не менее распространена и тема грехопадения. Популярность сюжета "изгнания из рая" свидетельствует о существовании некой родственной связи между мифом о первых людях и судьбой наивного художника, его мироощущением, его духовной историей. Изгои, люмпены рая - Адам и Ева -остро ощущают утрату блаженства и свой разлад с действительностью. Они близки наивному художнику. Ведь ему ведомы и детская безмятежность, и эйфория созидания, и горечь изгнания. Наивное искусство остро выявляет противоречие между стремлением художника познать и объяснить мир и желанием привнести в него гармонию, воскресить утраченную мифологическую целостность.
   Картина гармонического, идеального мира предстает перед нами в полотне Елены Волковой "Пастушок". Образ нового Орфея - наивного художника, несущего в самом себе потерянный и возвращенный рай, - утверждает единство жизни и творчества как один из основополагающих принципов наивного искусства.