XIX
К предыдущей главе
Гораций Верне. «История Наполеона»
|Оглавление|
XXI
К следующей главе

ГЛАВА XX

Морская битва при Трафальгаре. Пресбургский мир. Война с Неаполем. Возведение Баварского и Виртембергского курфюршеств в степень королевств. Возвращение Наполеона во Францию.

Между тем война Франции с Англией продолжалась. Нельсон в знаменитом морском сражении при Трафальгаре, на южном берегу Испании, уничтожил соединенный французский и испанский флоты, но заплатил жизнью за одержанную победу.

Известие об истреблении флота глубоко опечалило императора. Он видел, что этот случай надолго оставит за англичанами владычество над морями, и потому еще более стал стараться вредить им на суше или в лице их союзников, или стеснением их колониальной торговли. Говоря впоследствии о Трафальгарской битве, Наполеон сказал: «Я никогда не переставал отыскивать человека, способного к морскому делу, однако же все усилия мои остались тщетными, и я не мог никаким образом найти такого человека. В этом роде службы есть такие особенности, такая техника, что все мои соображения не удавались... Встреть я кого-нибудь, кто бы сумел отгадать и привести в исполнение мои мысли, чего бы мы с ним не сделали! Но во все продолжение моего царствования у меня не нашлось гениального моряка».


На другой день после Аустерлицкой битвы император австрийский предложил Наполеону через князя Лихтенштейна иметь с ним свидание, и оно последовало в тот же день в лагерной палатке победителя.

— Вот уже два месяца, как я не знаю другого дворца, кроме того, в котором принимаю ваше величество, — сказал Наполеон, встречая императора Франца.

— Вы извлекаете из него такие выгоды, — отвечал тот с усмешкой, — что он должен вам нравиться.

За несколько часов было заключено перемирие и оговорены главнейшие статьи мира.

Когда император австрийский поехал обратно, Наполеон проводил его до кареты и отправил с ним для переговоров с всероссийским императором генерал-адъютанта своего Савари.

Перемирие, условленное 3 декабря австрийским и французским императорами, шестого подписано маршалом Бертье и князем Лихтенштейном. Вслед за тем Наполеон издал два декрета: одним назначались пенсионы вдовам и детям всех, без исключения, воинов, павших в Аустерлицком сражении; другим повелено расплавить отбитые у неприятеля в этом деле пушки и слить из них колонну, которую и поставить на Вандомской площади. Спустя некоторое время после довал еще один, третий декрет, повелевающий детей генералов, офицеров и солдат, убитых под Аустерлицем, содержать и воспитывать на казенный счет и к имени и фамилии каждого из них прибавить имя Наполеон.


Главная квартира перенесена в Брюн. Здесь Наполеон велел представить к себе русского кавалергардского полковника князя Репнина и сказал: «Я не желаю лишать российского императора таких храбрых людей, как воины его мужественной гвардии: соберите их всех и возвратитесь с ними в отечество».

Тринадцатого декабря Наполеон снова переехал в Шенбрунн, где принимал депутацию мэров Парижа, которым возвестил о скором заключении мира и отдал знамена, отбитые у неприятеля, для украшения ими собора Парижской Богоматери.


В бытность свою в Шенбрунне император, делая смотр войск и приблизясь к первому батальону четвертого линейного полка, у которого русские во время аустерлицкого сражения отбили орел, вскричал: «Солдаты, где орел, который я вверил вам? Вы клялись, что он для вас будет всегда пунктом соединения, и что за него вы положите свои головы. Как сдержали вы вашу клятву?» Батальонный командир отвечал, что они за дымом не заметили, как был убит знаменосец, и потому не могли защитить своего орла. Наполеон заставил всех офицеров и солдат присягнуть в том, что их батальонный командир говорит правду, и дал им другого орла.

Наконец 26 декабря в Пресбурге подписан мир, которым венецианские владения присоединены к Итальянскому королевству, а курфюршества Баварское и Виртембергское возведены в достоинство королевств. Наполеон известил армию об этих событиях прокламацией от 27 числа, в которой, между прочим, было сказано: «В Париже, в первых числах мая, я устрою большое празднество и приглашу всех моих воинов принять в нем участие, а потом пойдем туда, куда призовут нас слава и пользы отечества... Мы не забудем также воздать и должных почестей нашим товарищам, павшим на полях чести в две последние кампании, и свет увидит, что мы готовы следовать их примеру...»


Все это, конечно, шарлатанство; но такого рода речь всесильна над сердцем солдата, и это одна из причин, по которым Наполеон был так любим своими воинами.

Прощальные слова, обращенные Наполеоном к столице Австрии, заслуживают тоже быть сохраненными на страницах истории.

«Жители Вены, — говорил он, — я мало показывался между вами, но это не от презрения или суетной гордости, а только потому, что не желал нисколько отвлекать вас от чувства обязанностей ваших к монарху, с которым готовился заключить мир. Оставляя вас, прошу принять, как доказательство моего уважения, ваш арсенал, сохраненный в совершенной целости и, по законам войны, принадлежащий мне: пользуйтесь им для всегдашнего охранения порядка. Все перенесенные вами бедствия считайте неминуемым следствием всякой войны, а на снисхождения моих войск при разных случаях смотрите, как на знак заслуженного вами уважения».


Едва была обнародована эта прокламация, как в тот же самый день, 27 декабря, последовала другая, объявляющая войну Франции с Неаполитанским королевством, которое, вопреки существующим договорам, открыло свои порты англичанам.

«Воины, — говорил Наполеон в этой прокламации, — идите в Италию и скорее известите меня, что она вся покорна моей власти или власти моих союзников».

Итальянская армия, приведенная победами Массены к границам Австрии, достойно исполнила ожидания императора и быстро заняла Неаполитанское королевство. Генерал Сен-Сир занял Неаполь, и царствующая королева лишилась престола.

Еще до отъезда своего из Вены Наполеон призвал к себе Гаугвица, поверенного в делах Пруссии, и резко выразил ему крайнее неудовольствие на то, что в Ганновере находится тридцатитысячный корпус русских войск.

Гаугвиц, во избежание неприятностей, показал себя расположенным приступить к трактату на основаниях, предложенных Талейраном, и подписал договор, по которому Пруссия уступала Франции Ганновер, а взамен получала маркграфства Байрейтское и Аншпахское. Но в то самое время в Берлине шли другие переговоры — между Гарденбергом и лондонским кабинетом. Мы скоро увидим последствия этой двойной дипломатии.

Возвращаясь в Париж, Наполеон провел несколько дней в Мюнхене по случаю бракосочетания принца Евгения с дочерью короля баварского, и оттуда послал французскому сенату декрет, которым усыновлял принца Евгения и назначал его, после своей смерти, наследником Итальянского королевства в случае, если не будет иметь наследника по прямой линии.


Бракосочетание принца совершено 15 января 1805 года в Мюнхене. Наполеон и императрица Жозефина присутствовали при церемонии и на пиршествах, данных по этому случаю баварским двором.

В то время, как император пребывал в Баварии, высшие сословия Франции и народ Парижа готовились сделать ему достойную встречу в столице.


Первого января 1806 года знамена, присланные императором сенату, были перенесены в Люксембург в сопровождении военной музыки и части парижского гарнизона. Архиканцлер и все министры присутствовали при торжественном заседании сената, который определил:

1. Воздвигнуть Наполеону Великому триумфальный монумент;

2. Сенату, в полном собрании, выйти навстречу его величеству и принести императору свидетельства удивления, признательности и преданности к нему всей нации;

3. Письмо императора к сенату, писанное из Эльхингена от 26 вендемьера XIV года, начертить на мраморных досках, которые поставить в зале собрания сената;

4. Под этим письмом прибавить:

«Пятьдесят четыре знамени, присланные его величеством, поставлены в этой зале в среду, 1 января 1806 года».

Знамена, назначенные для украшения собора Парижской Богоматери, торжественно приняты духовенством и внесены в церковь 19 января.


К предыдущей главе
XIX
 
Библиотека проекта «1812 год».
OCR, вычитка, верстка и оформление выполнены О. Поляковым.

 
К следующей главе
XXI