На экспозиции представлено более 250 памятников гравюры и рисунка, скульптуры и декоративно-прикладного искусства (резных камней, керамики, фрагментов доспеха). В центре внимания – семь собственноручных гравюр Андреа Мантеньи, одного из самых важных мастеров Раннего Возрождения. Это листы «Положение во гроб», «Христос между святыми Андреем и Лонгином», две половины «Битвы морских божеств», «Богоматерь с младенцем» и парные гравюры «Вакханалия с Силеном» и «Вакханалия с винной бочкой».

Основная задача выставки – проследить ход мысли мастера, показать античные и средневековые прототипы его образов, а также продемонстрировать, как распространялись и видоизменялись в произведениях учеников и подражателей пластические формулы человеческих эмоций, найденные Мантеньей.

Куратор выставки – Любава Чистова, научный сотрудник Отдела западноевропейского изобразительного искусства.

Участники выставки: Государственный Эрмитаж, Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, Москва; Российская Государственная Библиотека, Москва; Российская национальная библиотека.

Посетить выставку «Формулы Андреа Мантеньи. Северо-итальянская графика и возрождение Античности» можно по входному билету в Главный музейный комплекс Эрмитажа.

***

Андреа Мантенья, как и все художники Ренессанса, пытался возродить Античность, оживить и продолжить великое древнее искусство. Для этого он выработал особый метод: находил в произведениях античных мастеров наиболее выразительные позы и композиции – своеобразные формулы, выражающие пиковые эмоции – и затем использовал их. Жизни этих форм и формул в графике самого Мантеньи и творениях его последователей посвящена выставка.

Вокруг каждой из гравюр Мантеньи выстроены наглядные цепочки последовательных влияний, очевидных и предполагаемых связей: от античных прототипов, вдохновлявших мастера, до творений художников, подражавших ему. Каждая из линий развёртывается во времени, давая различные трактовки и варианты развития одних и тех же формул в творчестве мастеров разных эпох.

Например, двухчастная «Битва морских божеств» Андреа Мантеньи – своего рода перевод рельефа на язык гравюры. Античные мотивы, использованные в этих листах, заимствованы, вероятнее всего, из рельефов древних саркофагов. На выставке можно увидеть свидетельствующий об этом фрагмент саркофага римской работы III века – он украшен изображениями морского кентавра и нереиды.

В свою очередь, ярким примером влияния образов Мантеньи на художника следующего поколения является гравюра Альбрехта Дюрера «Морское чудовище». Фантастический образ чудища и центральная женская фигура в этой композиции очевидно вдохновлены «Битвой морских богов».

Важно, что и Мантенья, и Дюрер заимствуют у предшественников только пластические формулы. Сюжетная основа при этом не сохраняется. На античных саркофагах мы видим изображения торжественных процессий, посвящённых тому или иному морскому божеству. В то время как гравюра Мантеньи представляет собой аллегорию зависти. Об этом говорит фигура уродливой старухи, которая держит табличку с соответствующей надписью.

Сюжет «Битвы морских богов», вероятнее всего, навеян мифом о тельхинах, загадочных существах, славившихся мастерством создавать произведения искусства, в частности, из металла, настолько тонкие, что те казались живыми. Однако будучи объяты завистью, тельхины не только не делились секретами мастерства с другими народами, но и отчаянно сражались между собой. В наказание их народ поглотили воды, а остатки его рассеялись.

Главная героиня листа Дюрера, в котором очевидно просматривается влияние «Битвы морских божеств», – прекрасная обнажённая женщина, её увозит чудовище, получеловек-полурыба. У берега остались купающиеся подруги и отчаявшиеся мужчина и женщина, в их сторону устремлён страдальческий взгляд героини. Пластическая формула обретает новое содержание.

Проследить за тем, как одна и та же формула, одна и та же эмоция накладывается на разный сюжет, языческий миф или христианскую притчу, можно и на других примерах, тщательно подобранных куратором.

Искусство гравюры, хоть и менее зрелищно, чем живопись, менее интимно, чем рисунок, но напрямую связано с тиражированием и передачей образов. Это вечное превращение образов в искусстве показано на выставке, которая разворачивается как история об иногда очевидных, а иногда запутанных связях между произведениями.

***

Впервые термин «формула», «формула пафоса», вынесенный в название выставки, применил к произведениям искусства немецкий историк искусства, этнограф и культуролог Аби Варбург, написавший свои основные труды в начале XX века.

Категория «формула пафоса», согласно Варбургу, обозначает изобразительную схему, которая позволяет передать пиковые эмоции. Концепция эта, хоть ей уже и больше ста лет, в целом, не противоречит выводам современной науки. Существенная разница состоит лишь в том, что в наше время исследователи смогли объяснить, как именно функционируют пластические формулы. С точки зрения немецкого учёного, они находились в общей культурной памяти человечества, и именно к ней обращались самые талантливые художники Античности и Ренессанса. Сейчас мы знаем, что речь идёт не о хранилище образов. «Формулы пафоса» базируются на общечеловеческой способности опознавать эмоции другого человека – будь он живым или изображённым – и заражаться ими. Наша эмпатия связана с «зеркальными» системами мозга – нейронами, которые активируются как при выполнении человеком определённых действий, так и тогда, когда человек смотрит, как эти действия выполняет кто-то другой.

Когда: 18.11.2023 - 18.02.2024

Где: Двенадцатиколонный зал