ДВА «Я»

Живопись

В гибком зеркале природы/ Звезды – невод, рыбы – мы,/ Боги – призраки у тьмы (Велимир Хлебников)

Настоящий проект представлен восемью холстами, его название обусловлено двойственностью человеческой природы, и если в первых московских выставках Шорина главенствовала телесность, то теперь можно увидеть мир в представлении художника, постигающего философскую сущность вещей. Кажется, Дмитрий Шорин как выразитель современного общества потребителей со всеми атрибутами прогресса, создавший на своих холстах ярко-зрелищный чувственный мир этого общества с его естественной сексуальностью, жадностью к жизни, удовольствиям, все дальше отдаляется от себя настоящего, постепенно отступая в прошлое. В данном проекте Дмитрий Шорин говорит о том, что невозможно постичь эмпирически, – о творчестве. В поисках второго «Я» художника отправимся в путешествие по холстам мастера.

«Я хочу иметь детей / От коробки скоростей!» (Генрих Сапгир). Художественный вымысел автора погружает зрителя в абсолютно фантасмагорический ирреальный мир. Выделяются три женских портрета, на них изображены юные задумчивые девы, головы которых венчают короны из радиоламп («Нефертити»), из деталей звездчатого поршневого авиадвигателя («Звезда») и из пропеллера старинного самолета («Ильюшин»). Любимый объект Шорина – самолет – присутствует лишь в деталях, но тем не менее он есть! Можно полагать, самолет для Шорина – символ мужского начала, олицетворяющего абстрактное понятие – творчество, то есть его «Инь». Женщина для автора – воздух, небо, куда устремляется творческий замысел мужчины, – его «Ян».

«Ходят рыбы, рдея плавниками, / Раздувая жабры: на, возьми! / Их, бесшумно охающих ртами, / Полухлебом плоти накорми…» (Осип Мандельштам). Полотно «Матисс» – композиция, в которой одновременно сосуществуют два мира – реальный и зеркально отраженный в плоскости стола, два антипода, не совместимые друг с другом. На столе аквариум с черными (с белой точкой) и цветными (с черной точкой) рыбками, напоминающими как бы разделенный волей художника даосский логотип. Сквозь аквариум виден торс человека со стаканом молока перед ним, но голова не присутствует на картине. Все это отражается в блестящей поверхности стола, однако в отражении нет рыбок. Кто кого съел?

«Я на правую руку надела / Перчатку с левой руки…» (Анна Ахматова). Грустный профиль девушки («Без названия»), на переднем плане ее ладонь, как бы защищая, воздетая кверху, потоки дождя (или слез?). К ладони прочно прилипло объявление с уже оторванным телефоном – отдам в хорошие руки нечто, что невозможно прочесть. Вместе они напоминают сплетенные кисти рук. Живое – ладонь девушки, и не живое – объявление, могущее быть началом нового этапа жизни, творчества…

«Облакини сени роняли / Над печальными далями далей...» (Велимир Хлебников). Профиль девушки, курящей сигару («Cohiba») на берегу залива. Густые клубы сигарного дыма, образуя густое облако, накрывают недалекий берег, делая его почти невидимым. Он не интересен героине картины, ее взгляд устремлен в небо, где красный самолет летит, удаляясь от нее.

Мгновение, когда кисть художника коснулась холста, чтобы осуществить свой замысел, – начало творческого акта. Только творчество приводит человека к победе над временем и пространством, устремляя его мысль, воплощенную в образы, в вечность. Ирина Филатова