С 14 мая по 3 июня Саратовский государственный художественный музей имени А.Н. Радищева представляет работу Изаака Ван Дюйнена (круг) «Рыбы».
Натюрморт с изображением даров моря - рыб, краба, устриц - поступил в Радищевский музей в 1933 году из ГМИИ им. А.С. Пушкина. Ранее он находился в собственности Павла Клавдиевича Жиро, зятя и наследника известного московского парфюмера и коллекционера западноевропейской живописи Генриха Афанасьевича Брокара (1837–1900). Скорее всего, натюрморт «Рыбы» был им приобретен в 1872 в Париже, в составе небольшого собрания мастеров нидерландской школы.
XVII век был «золотым» веком натюрморта. В различных регионах Нидерландов предпочитали его определенные виды, например, в Харлеме любили изображать «завтраки», в Утрехте – цветочные букеты. Рыбные натюрморты чаще писали художники Гааги. Основателем жанра рыбного натюрморта считается Пюттер де Поттер (1597/1601 – 1652/1653). Натюрморт из Радищевского музея с картинами Пюттера сближает простота в организации пространства. Рыба лежит вдоль стола, и вся композиция строится на повторе плавных параллельных линий, благодаря чему возникает единый волнообразный ритм. В ГМИИ им. А.С. Пушкина, откуда картина поступила в 1933 году, она числилась как произведение П. де Поттера. Аналогичные композиции встречаются также у его учеников Изаака ван Дюйнена и у Абрахама ван Бейерена (1620/21-1690). Как показывает надпись на подрамнике, в собрании прежних владельцев эта картина числилась произведением Дюйнена. В настоящее время ее автором считается художник круга Дюйнена, работавший в конце XVII столетия.
Видимо, художник изображает стол в рыбной лавке. На столе – разные сорта рыб. Вся рыба разделана – некоторые тушки выпотрошены, некоторые порезаны на куски. Слева на переднем плане - краб, справа – раскрытые устрицы. В глубине композиции, – медные котелки и кусок ткани. Колорит строится на контрастах. Основной теплый красновато- коричневый фон оживляется серебристо-серым цветом блестящей влажной чешуи и раковин, почти белым брюшком крупной рыбы на первом плане, бледно-розовым тоном краба и камбалы.
Голландия – страна мореплавателей и рыбаков, и популярность «рыбных натюрмортов» кажется вполне понятной. Художник показывает нам дары моря, предлагает полюбоваться теми богатствами, которыми обладает его страна. Однако натюрморты XVII века всегда несут в себе скрытый смысл. Каждый изображенный предмет имеет много значений и может восприниматься в различных, часто противоположных аспектах. Секрет чтения такой картины заключается в расшифровке целой системы символов. Все изображенные предметы имеют очень широкую и разностороннюю символику. Рыба неотделима от символики воды и означает всеобщее обновление природы, часто трактуется как знак чувственности. Но рыба также – раннехристианский символ Евхаристии, и в эпоху Реформации, особенно в Нидерландах, ее часто изображают именно в этом значении. Краб трактовался как знак мудрости и осмотрительности, но также как символ бессмертия и Воскресения. Устрицы нередко олицетворяют блуд и разврат (в жанровых сценах, например, часто показывается угощение устрицами или пустые раковины, разбросанные по полу в публичном доме). Однако в XVII было известно еще одно значение устриц: вскрытая раковина означала душу, готовую покинуть земную оболочку. Раковины в этом случае – символ бренной плоти. Краткости жизни противопоставлялось бессмертие души, а раковины, как и рыбы, становились символом крещения.
В этой картине есть еще одна загадка. Правая ножка стола сделана в виде головы человека, а чуть левее под столом - поднос, на котором лежит одна - единственная рыбка. Они придают картине дополнительный мистический смысл. Эти изображения едва различимы в полумраке, практически сливаются с фоном. Может быть, они записаны художником и проступили с течением времени? Но эти же элементы присутствуют на других «рыбных натюрмортах» XVII века, например, на картине Абрахама Бейерена «Рыбная лавка» (около 1650, 125 х 153 см, Холст, масло) из Дрезденской картинной галереи. Что же хотели сказать этим художники той эпохи? Они из глубины веков словно предлагает нам - зрителям, не знакомыми с традициями их времени, сложную интеллектуальную игру. Вряд ли мы сможем разгадать ее до конца.
Татьяна Евгеньевна Савицкая, заведующий отделом западноевропейского искусства При использовании данной публикации ссылка на сайт «Новости Радищевского музея» обязательна.