Выставка в Музее Набокова представляет работы талантливого петербургского графика и живописца Елены Сперанской. Она не cделала блестящей карьеры в конце 70-х и в 80-е годы, осталась в стороне и от активной галерейной жизни Петербурга 90-х и 2000-х (основной работой для неё в это время было участие в зарубежных выставках). Тем не менее, она имеет достаточно широкие творческие контакты и точки соприкосновения с искусством многих известных художников. Все дышат одним воздухом: по работам мы можем проследить ход мысли и восстановить путь становления мастера. Елена Сперанская всегда остается профессионалом, автором мыслящим и обладающим яркой творческой индивидуальностью. Художница родилась в 1946 году в семье известного ленинградского архитектора С.Б. Сперанского. Её родной дед – скульптор В.А. Синайский, близкий к кругу великого Александра Матвеева. Последнее обстоятельство, видимо, сыграло немалую роль в определении характера творческих устремлений: наряду с увлеченным рисованием, Сперанская много занималась скульптурой. Обстановка в доме, где до сих пор сохраняется дух художественной жизни и хранятся работы друзей семьи, стимулировала творчество и развитие интереса к искусству и благоприятствовала продолжению учебы в профессиональных учебных заведениях. В 1963 году Сперанская поступила в Художественное Училище им. В.А. Серова, где училась живописи у Ирины Ковалевой и Юрия Межирова. В 1968 она поступила в Академию Художеств на факультет станковой графики под руководством А.Ф. Пахомова. Полученное образование (графическая специализация) определило общую направленность её творчества: с 1975 по 1992 гг. Сперанская много работала в экспериментальной литографской мастерской им. Н.А. Тырсы, с 1980-го года она – член графической секции ленинградского отделения СХ. На выставке в Музее Набокова можно увидеть работы разных лет, отражающие развитие творчества от дипломных работ, выполненных в Академии Художеств (серия литографий «Петр I», 1975) к более поздним композициям, отмеченным большей цельностью мировоззрения, яркой декоративностью и мощной силой обобщения (серии литографий «Строители», «Всадники», «Ангелы» , «Петербургские сюжеты» 1980-х и начала 90-х годов). О широте профессиональных возможностей художника красноречиво говорит мастерство и изощренность в использовании различных графических техник. Основные – это офорт (акватинта, резерваж), черно-белая и цветная литография, акварель, гуашь. Характерны для автора и предпочитаемые им жанры. Это, прежде всего, изысканные фигурные композиции, выглядящие подчас театрализованными – в первую очередь, благодаря сценически трактованному первому плану, где фигуры, заслоняя его целиком от верха до низа, стремятся, казалось бы, «вырасти» за пределы листа. Их композиционное и цветовое решение отсылает зрителя одновременно к образцам древнерусской иконы и к эпохе модерна, к живописи Возрождения и к русскому ХVIII веку. Пейзажные композиции (также часто стилизованные в духе петровской эпохи) оказываются близки чисто фигурным; декоративный натюрморт перенимает у первых и у вторых графическую элегантность и подчеркнутую интенсивность цвета. «Костюмированное», историческое – в связи с самим обращением к сюжетам, почерпнутым из истории, и заинтересованностью в эффектной достоверной детали его можно трактовать как выдержанное в духе петербургской мирискуснической традиции – направление печатной графики художницы оттеняется присутствием на выставке живописных произведений. Непосредственные ранние акварели и гуаши контрастируют с поздними живописными холстами (преимущественно последних лет, – они выставляются впервые). Занятия живописью не только всегда сопутствовали опытам Сперанской-графика, но во многом определяли их направление, стимулировали их, придавая им подчеркнутый колористический строй и пафос. Тонкий колористический дар, глубокое прирожденное видение цвета – качества, которые выделяют редкого художника – усугубляют азарт «живописца-композитора», работающего с цветом как с живописным объемом, с «живописными массами», являющимися для мастера истинным материалом искусства. Но дерзкая яркость цветовых контрастов не уводит Сперанскую на путь грубой экспансии по отношению к зрителю, на путь нарочитого обнажения приема и внутренней «механики» живописи. Выраженный со всей очевидностью в живописных произведениях интерес к декоративности соответствует художественному такту автора, не желающего форсировать живописные проблемы. Не просто сложившаяся поведенческая позиция художника находит адекватное отражение в его творчестве. Но пример компромисса, подкрепленный безупречным профессионализмом, художественным чутьем и тонким вкусом, представляется интересным. Сегодня быстро меняются творческие приоритеты и индивидуальные манеры, методы работы художника со зрителем, идеология художественного творчества в целом (вслед за всеми экономическими и социальными переформированиями). Со зрительской аудиторией хуже работает живопись (как и любой традиционный медиум), но более интенсивно – фотография, видео и другие средства из арсенала contemporary art. Но остаются высокие профессионалы, занимающиеся собственно материалом искусства, его эссенцией: их больше интересует цвет, линия, живописная композиция – нежели политическая трактовка, скорее легкое очарование (пусть давно ушедшей) эпохи, её эстетический аромат, нежели её политическое прочтение. Их тонкое искусство, ранимое и ранящее, интригует и тем самым притягивает внимание зрителя. Таким предстает на предлагаемой выставке творчество Елены Сперанской. текст - Филипп Кондратенко