К оглавлению 7-томника
«Отечественная война и Русское общество». Том III.

Граф Л. Беннигсен. (Пис. Доу).
Граф Л. Беннигсен. (Пис. Доу).

3. Беннигсен.

Подп. В. П. Федорова.

Среди русских генералов, имена которых тесно связаны с воспоминаниями о 1812 годе, нельзя не остановиться на личности генерала Л. Л. Беннигсена, бывшего в Отечественную войну начальником главного штаба армии Кутузова. Обстоятельства жизни этого генерала — яркий образчик того, как иногда судьба играет человеком. Все, что удавалось ему взять от жизни, доставалось ему ценою тяжелой борьбы. Характеристика его несложна, так как ее ясно доказывают: и ступени его жизни, по которым он то поднимался, то опускался, и мнения о нем современников. Леонтий Леонтьевич Беннигсен родился 1745 г. в Ганновере, и в рядах ганноверской гвардейской пехоты участвовал в Семилетней войне. В 1773 году он перешел в русскую армию.

Вторая турецкая война 1788 г. и Польские войны выдвинули Беннигсена вперед, как «офицера отличных достоинств». По вступлении на престол императора Павла I Беннигсен в 1798 году производится в генерал-лейтенанты, но уже к сентябрю отношение императора Павла к нему меняется; 23 сентября появилось первое неудовольствие императора на Беннигсена, а через неделю он был уволен в отставку по прошению. Беннигсен попал в немилость. Когда Ласси был назначен командовать армией в заграничном походе, он просил о назначении к нему Беннигсена, но император Павел отказал ему в этой просьбе. По вступлении на престол императора Александра I неудачи Беннигсена продолжались, он был в качестве генерал-губернатора в почетной ссылке, хотя и был произведен в генералы-от-кавалерии в 1802 году. Между тем наступала эпоха наполеоновских войн, и про Беннигсена опять вспомнили: в 1805 году, начальствуя союзной армией, он шел на помощь Австрии, но, дойдя до Бреславля, по заключении мира, воротился в Россию. В октябре 1806 г. он командовал отдельным корпусом на правом берегу Вислы, а в 1807 году был назначен главнокомандующим вместо графа Каменского.

М. И. Платов. (Ромбауер). Н. Н. Раевский (Росси).
М. И. Платов. (Ромбауер).                 Н. Н. Раевский (Росси).

Хотя государь писал ему: «полагаюсь на Ваши дарования и усердие к службе моей», но видно было, что он не доверял ему вполне;[1] армия тоже не любила Беннигсена. Роковой исход сражения под Фридландом, где Наполеон разбил союзные войска, конечно, не мог содействовать благополучию Беннигсена; недовольство императора им продолжалось. Все это заставило Беннигсена снова просить увольнения в отставку, но отставки не последовало.

М. И. Кутузов. (Из гал. Кэра).
М. И. Кутузов. (Из гал. Кэра).

Между тем наступил 1812 год. Александр приехал в Вильну и производил пока смотры своей армии. В числе лиц сопровождавших государя был и Беннигсен, и первое известие о переходе войск Наполеона через Неман было получено императором Александром на балу, данном Беннигсеном в своем загородном доме. С назначением главнокомандующим русской армией Кутузова, Беннигсен был назначен начальником главного штаба армии. В Бородинском бою он отличился при упорной защите батареи Раевского и потом подоспел на помощь нашему левому флангу в критическую минуту, среди страшной массы снарядов, падавших вокруг него. Когда же свершилось оставление Москвы французами и авангард их армии, состоявший из резервной кавалерии Мюрата и четырех пехотных дивизий, находился против русских по берегам рек Нары и Чернишны, по дороге из Москвы в Тарутино, Беннигсен предложил Кутузову напасть на Мюрата, пользуясь оплошностью его расположения.

Князь Кутузов согласился с мнением Беннигсена и назначил произвести нападение на Мюрата рано утром 5 октября под главным его руководством. Вследствие несвоевременного получения диспозиции, нападение пришлось перенести на 6 октября. Мюрат был сбит со своей позиции и отступил к Спас-Купле, потеряв 38 орудий, знамя, 40 зарядных ящиков и 1.500 пленных, но все-таки это был не настоящий успех, ибо Беннигсену хотелось взять Мюрата в плен со всем авангардом. Произошло это оттого, что наши отряды действовали не совсем согласно, и что Кутузов почти половину своих войск оставил в резерве, приберегая их для решительного удара, а Беннигсену показалось, что фельдмаршал сделал это нарочно из недоброжелательства к нему и из желания лишить его успеха в сражении им предложенном и веденном по его распоряжению. Он не сошел даже с лошади, и, холодно поклонившись фельдмаршалу, кратко донес о деле и сказал, что, получив контузию ядром, имеет необходимость в отдыхе на несколько дней. С этой поры отношения между Кутузовым и Беннигсеном испортились навсегда. Беннигсен начал с этих пор интриговать[2] против Кутузова и дошел до того, что был удален из армии, и этим инцидентом закончилось его участие в Отечественной войне. Кутузов с этих пор стал выражаться о Беннигсене «глупый и злой человек».

П. Х. Витгенштейн.
П. Х. Витгенштейн.

Беннигсену пришлось выйти в отставку, хотя он был награжден по-царски: орденом св. Владимира I степени, алмазными знаками ордена св. Андрея Первозванного и единовременным денежным вознаграждением в двести тысяч рублей. В 1813 году Беннигсен снова появляется на арене деятельности: он был назначен главнокомандующим резервной армией, так называемой польской, и в июле выступил на соединение с союзными войсками. Он участвовал в так называемой «битве народов» под Лейпцигом, за которую и был возведен в графское достоинство. После заключения парижского мира и по возвращении в Россию назначен был главнокомандующим второй армией. В 1818 году Беннигсен по расстроенному здоровью и вследствие преклонных лет испросил себе отставку, которая и была дана ему с сохранением целиком получаемого им содержания.

Забытый и оставленный всеми, он мирно доживал свой век в своем Ганновере и скончался 2 октября 1826 года на восемьдесят втором году от рождения.

Личность генерала Беннигсена затруднялись с достаточной точностью охарактеризовать даже его современники.

Характеризовали его различно, и всякий из них подтверждал фактами или же документами свои характеристики. Безызвестная же и одинокая его кончина дает повод думать, что и у современников имя Беннигсена не пользовалось популярностью[3].

В. Федоров.


[1] Вот что, между прочим, пишет про Беннигсена из Тильзита кн. А. Б. Куракин императрице Марии Феодоровне 22 мая 1807 г.: «Государь, кажется, переменил мнение, которое он имел о великих способностях Беннигсена; по крайней мере, он его не принимает к себе и оставляет при вверенном ему командовании, без сомнения, только вследствие трудности его заместить с выгодою. Он его считает весьма коварным и сознался, что ему очень неприятно с ним видеться вследствие воспоминаний о прошлом. Государь сказал еще, что подчиненные все единодушно его не уважают, солдаты не могут иметь к нему много привязанности и доверия, потому что он не в состоянии говорить с ними на их языке; что у него в войске очень плохая дисциплина и что он ослабляет ее из личных видов, думая тем заслужить больше любви. Величайший же упрек, какой можно ему сделать, это тот, что он не подумал о хорошем снабжении подвижных магазинов, которые должны составлять всегда первую заботу командующего. После битвы под Прейсиш-Эйлау наша армия пришла в расстройство от недостатка съестных припасов, и это, вероятно, сильно стеснит ее в будущих действиях». («Русск. Арх.», 1868 г., стр. 49). Ред.

[2] Интриги, как мы видели, начались гораздо ранее. Вместе с донесением Кутузова в Петербург по поводу оставления Москвы, полк. Мишо везет письмо Беннигсена к Аракчееву, где Беннигсен пишет, что он был противником оставления Москвы, что Кутузов сознал уже свою ошибку (что он последовал совету Барклая) и что он надеется, что «положение скоро поправится», так как Кутузов теперь с ним «советуется... насчет дальнейших действий». Обо всем написанном Беннигсен просит довести до сведения императора. Назойливость Беннигсена, его совет и указания, по-видимому, раздражали Кутузова, который неоднократно конфузил своего начальника штаба, ставя его в смешное положение и заставляя его отказываться от осуществления собственных проектов по их практической негодности. Столкновения Кутузова с Беннигсеном будут рассказаны в соответствующем месте. Они показывают довольно наглядно, как затруднительно подчас бывало положение главнокомандующих в трудное время борьбы с Наполеоном. Здесь приходилось считаться с веяниями и приказаниями из Петербурга, с заносчивыми мнениями ближайших советников, из которых каждый думал, что он один правильно оценивает положение вещей и дает мудрые советы и, наконец, учитывает действительное реальное соотношение сил. За «доносы» в Петербург, как выразился современник, Кутузов, в конце концов, отомстил Беннигсену с «изысканной жестокостью». По роковой случайности фельдъегерь, везший в Петербург представления Кутузова о награждении Беннигсена за Тарутинское дело, вез и частное письмо Беннигсена с обвинениями Кутузова. Тайный военный Совет отстоял Кутузова, и письмо Беннигсена было переслано фельдмаршалу. В цитированной выше статье Воейкова, месть Кутузова изображается в таком виде. «Кутузов призвал к себе Беннигсена, велел (кап. Скобелеву) громко читать свое представление, в котором, поздравляя государя с славной победой, он писал, что поручил войска сей экспедиции маститому вождю, увенчанному лаврами, известному опытностью и распорядительностью, и что он выполнил его предначертание с мужеством и искусством, его отличающим. Чтение кончилось, Кутузов вручил Беннигсену шпагу и сотню тысяч рублей. Потом приказал читать громко вторую бумагу, им от императора полученную. Беннигсен стоял, как будто гром разразил его, бледнел и краснел». Ред.

[3] Многие из современников отдают должное Беннигсену. Напр., кн. С. Г. Волконский, участник битв при Эйлау, отмечает «ученость и практичество» Беннигсена... Образчиком совершенно отрицательного отношения к Беннигсену может служить автор вышецитированной статьи в «Русском Архиве» (вероятно, A. Ф. Воейков). Он, между прочим, указывает, что время управления Бенингсеном второй армией после заключения Парижского мира известно «ослаблением дисциплины и злоупотреблениями по комиссариатской части и провиантской части». Ср. с письмом А. Б. Куракина. Ред.


Дохтуров, Ермолов, Чичагов, Милорадович, Раевский, Коновницын, Витгенштейн, Платов, Тормасов и Винцингероде.Оглавление III томаОтношение Имп. Александра I к Отечественной войне и его роль в ней.